grab your gun and bring in the cat
Джина дала самой себе интервью о пейрингах «Улья» и теперь думает, как присобачить его к вики.
Еще больше ля-лей тополей!— Мисс Кренберри, не секрет, что вы недолюбливаете фанатское творчество. Почему?
— Да только взгляните на него! Две трети фиков, которые мне попадаются, посвящены тому, как один персонаж ходит вокруг другого, смотрит на него голодными глазами, а потом наконец затаскивает в койку. Что, говорите, я сама такие сценарии пишу? Да, правда, не без греха… Но нам с Винни можно: мы, по крайней мере, не расписываем в подробностях, как Чатка внезапно зажимает Преподобного в темном углу.
— К вопросу о Чатке: вам не кажется, что жестоко окружить персонажа, не склонного к ксенофилии, сплошь девицами-пришельцами? Ведь идет война — и как перенести все ее тяготы без бессмертного «Love will keep us alive»?
— Как ни странно, Ди думает о том же самом — на свой лад, конечно. Чатка кажется ей весьма привлекательной кандидатурой для того, чтобы развеяться (или развлечься, или утешиться, или посходить вдвоем с ума — по обстоятельствам), и когда наш маленький компьютерный гений видит, как в бою он сносит врагам головы одним уверенным ударом… Ди раз за разом приходится напоминать себе, что они друзья, причем без принижающего эту дружбу «всего лишь». Платонические отношения между мужчиной и женщиной — и она умеет ценить это — вообще вещь особая и крайне деликатная.
— Вы говорите по личному опыту?
— Что вы. Как всякий уважающий себя писатель, я вру. Понимаете ли, Ди и Чатка вряд ли бы стали друзьями при других обстоятельствах. Ди сама по себе не слишком расположена к дружескому общению, у Чатки нашлись бы более подходящие кандидаты… Но в условиях войны, когда оба они оказались без дома и надежд на будущее, эти двое разделяют нечто гораздо более важное — ответственность друг за друга.
— Мне кажется, кварианки из-за своей уязвимости часто вызывают желание позаботиться о них. Взять, например, Игнатиуса и Виту…
— О, Игнатиус, как вы знаете, немного шовинист. Для времени, в котором он живет, для турианского общества, его воспитавшего, это взгляды довольно нетипичные. Он хотел бы видеть, как женщины сидят дома, ждут своих мужчин и пекут пироги. У него за плечами двадцать с лишним лет брака, и каждую минуту его жена и дочери чувствовали себя как за каменной стеной. Вита же, как Игнатиус с удивлением обнаруживает, нравится ему как равная. Она столь же умна, сколь и сдержанна, столь же внутренне сильна, сколь женственна, и с каждым днем он увязает в болоте этой женственности всё глубже и глубже.
— Но его жена и дети — большое препятствие для их отношений.
— Почти непреодолимое. Понимаете ли, Игнатиус — образцовый турианец. Пожалуй, даже чересчур. Семья, долг и честь — вот три кита, на которых его жизнь строилась десятилетиями. А Вита, хотя она искренне любит его, способна разрушить их все.
— Так что, пожалуй, наиболее здоровые отношения получились у Саймона и Ферро.
— По правде говоря, я бы не стала называть ниточки, протянутые между остальными нашими героями, именно отношениями. «Уле й», чего доброго, стал бы напоминать оперу не космическую, а мыльную, а у нас с Винни аллергия на щелочь. Так что Саймон и Ферро — единственный очевидный… как вы это называете?.. пейринг. Она — в прошлом порноактриса, звезда самых горячих фильмов на просторах Млечного Пути, он — застенчивый кроган с замашками интеллигента и тайной страстью к «плохим девочкам»; путь их друг к другу будет долгим, но когда у вас в запасе почти тысяча лет, месяцы и даже годы перестают иметь значение. Я даже не боюсь обмолвиться и раскрыть спойлер относительно нашей главной романтической ветки. Она и так очевидна. Сначала, когда Саймон смотрит на Ферро, у него перед глазами встают кадры из эротических (или, будем честны, откровенно порнографических) видео. Но проходит совсем немного времени — он смотрит на нее и думает, что хочет построить для этой женщины дом, посадить сад, достать с неба звезду.
— Его младшей сестре Мирале в делах любовных повезло, похоже, куда меньше.
— Как и Сарену. Вот вам подробность, которую вы не узнаете из сериала: хотя их связь тянется еще с Тессии, они никогда сливают разумы в так называемом объятии вечности, принятом у азари. Иногда меня спрашивают: Мирала отправилась на войну, чтобы не разлучаться с ним?.. Возможно. Однако именно война разлучает их, в действительности и не бывших вместе, по-настоящему. Они спят друг с другом, по обоюдному молчаливому согласию не афишируя это (хотя наиболее опытным девицам из «Улья», Ферро и Ди, всё становится ясно без слов), но голый секс, в котором нет ни любви, ни какой-то особенной страсти, а только немного нежности и бездна отчаяния, вряд ли способен внести в жизнь двух людей, пытающихся найти себя, что-то кроме лишней сумятицы. Что Сарен чувствует к Мирале? По всей видимости, почти ничего. Что чувствует Мирала к нему? Этого я вам не скажу. Погадайте-ка пока сами.
— Вам удалось выписать таких персонажей, что поклонникам доставляет удовольствие составление и других, подчас самых необычных, пар. Например, вашему покорному слуге недавно доводилось читать фанфик про тайные отношения Ферро и Петра Михайловича…
— Об этих извращениях вам лучше расскажет мой коллега Винни. Подозреваю, что за некоторым из них стоит он сам. Да, разумеется, ежедневно на свет появляются десятки всевозможных слэшей и фемслэшей по «Улью». Я себя ими не травмирую — и вам не советую. Двести девятый/Саймон/Игнатиус — это уже, знаете ли, за гранью добра и зла...
Еще больше ля-лей тополей!— Мисс Кренберри, не секрет, что вы недолюбливаете фанатское творчество. Почему?
— Да только взгляните на него! Две трети фиков, которые мне попадаются, посвящены тому, как один персонаж ходит вокруг другого, смотрит на него голодными глазами, а потом наконец затаскивает в койку. Что, говорите, я сама такие сценарии пишу? Да, правда, не без греха… Но нам с Винни можно: мы, по крайней мере, не расписываем в подробностях, как Чатка внезапно зажимает Преподобного в темном углу.
— К вопросу о Чатке: вам не кажется, что жестоко окружить персонажа, не склонного к ксенофилии, сплошь девицами-пришельцами? Ведь идет война — и как перенести все ее тяготы без бессмертного «Love will keep us alive»?
— Как ни странно, Ди думает о том же самом — на свой лад, конечно. Чатка кажется ей весьма привлекательной кандидатурой для того, чтобы развеяться (или развлечься, или утешиться, или посходить вдвоем с ума — по обстоятельствам), и когда наш маленький компьютерный гений видит, как в бою он сносит врагам головы одним уверенным ударом… Ди раз за разом приходится напоминать себе, что они друзья, причем без принижающего эту дружбу «всего лишь». Платонические отношения между мужчиной и женщиной — и она умеет ценить это — вообще вещь особая и крайне деликатная.
— Вы говорите по личному опыту?
— Что вы. Как всякий уважающий себя писатель, я вру. Понимаете ли, Ди и Чатка вряд ли бы стали друзьями при других обстоятельствах. Ди сама по себе не слишком расположена к дружескому общению, у Чатки нашлись бы более подходящие кандидаты… Но в условиях войны, когда оба они оказались без дома и надежд на будущее, эти двое разделяют нечто гораздо более важное — ответственность друг за друга.
— Мне кажется, кварианки из-за своей уязвимости часто вызывают желание позаботиться о них. Взять, например, Игнатиуса и Виту…
— О, Игнатиус, как вы знаете, немного шовинист. Для времени, в котором он живет, для турианского общества, его воспитавшего, это взгляды довольно нетипичные. Он хотел бы видеть, как женщины сидят дома, ждут своих мужчин и пекут пироги. У него за плечами двадцать с лишним лет брака, и каждую минуту его жена и дочери чувствовали себя как за каменной стеной. Вита же, как Игнатиус с удивлением обнаруживает, нравится ему как равная. Она столь же умна, сколь и сдержанна, столь же внутренне сильна, сколь женственна, и с каждым днем он увязает в болоте этой женственности всё глубже и глубже.
— Но его жена и дети — большое препятствие для их отношений.
— Почти непреодолимое. Понимаете ли, Игнатиус — образцовый турианец. Пожалуй, даже чересчур. Семья, долг и честь — вот три кита, на которых его жизнь строилась десятилетиями. А Вита, хотя она искренне любит его, способна разрушить их все.
— Так что, пожалуй, наиболее здоровые отношения получились у Саймона и Ферро.
— По правде говоря, я бы не стала называть ниточки, протянутые между остальными нашими героями, именно отношениями. «Уле й», чего доброго, стал бы напоминать оперу не космическую, а мыльную, а у нас с Винни аллергия на щелочь. Так что Саймон и Ферро — единственный очевидный… как вы это называете?.. пейринг. Она — в прошлом порноактриса, звезда самых горячих фильмов на просторах Млечного Пути, он — застенчивый кроган с замашками интеллигента и тайной страстью к «плохим девочкам»; путь их друг к другу будет долгим, но когда у вас в запасе почти тысяча лет, месяцы и даже годы перестают иметь значение. Я даже не боюсь обмолвиться и раскрыть спойлер относительно нашей главной романтической ветки. Она и так очевидна. Сначала, когда Саймон смотрит на Ферро, у него перед глазами встают кадры из эротических (или, будем честны, откровенно порнографических) видео. Но проходит совсем немного времени — он смотрит на нее и думает, что хочет построить для этой женщины дом, посадить сад, достать с неба звезду.
— Его младшей сестре Мирале в делах любовных повезло, похоже, куда меньше.
— Как и Сарену. Вот вам подробность, которую вы не узнаете из сериала: хотя их связь тянется еще с Тессии, они никогда сливают разумы в так называемом объятии вечности, принятом у азари. Иногда меня спрашивают: Мирала отправилась на войну, чтобы не разлучаться с ним?.. Возможно. Однако именно война разлучает их, в действительности и не бывших вместе, по-настоящему. Они спят друг с другом, по обоюдному молчаливому согласию не афишируя это (хотя наиболее опытным девицам из «Улья», Ферро и Ди, всё становится ясно без слов), но голый секс, в котором нет ни любви, ни какой-то особенной страсти, а только немного нежности и бездна отчаяния, вряд ли способен внести в жизнь двух людей, пытающихся найти себя, что-то кроме лишней сумятицы. Что Сарен чувствует к Мирале? По всей видимости, почти ничего. Что чувствует Мирала к нему? Этого я вам не скажу. Погадайте-ка пока сами.
— Вам удалось выписать таких персонажей, что поклонникам доставляет удовольствие составление и других, подчас самых необычных, пар. Например, вашему покорному слуге недавно доводилось читать фанфик про тайные отношения Ферро и Петра Михайловича…
— Об этих извращениях вам лучше расскажет мой коллега Винни. Подозреваю, что за некоторым из них стоит он сам. Да, разумеется, ежедневно на свет появляются десятки всевозможных слэшей и фемслэшей по «Улью». Я себя ими не травмирую — и вам не советую. Двести девятый/Саймон/Игнатиус — это уже, знаете ли, за гранью добра и зла...
@темы: BlackBerry Pie, новости
-
-
10.06.2012 в 15:03-
-
10.06.2012 в 15:36Допиши, что за дискриминация!)
Двести девятый/Саймон/Игнатиус — это уже, знаете ли, за гранью добра и зла...
-
-
10.06.2012 в 15:51Хо-хо, бойся, в обзорах еще и не такое будет! Хотя я реквестирую легкий фемслэшик Вита/Ди, конечно...
-
-
10.06.2012 в 15:57Учитывая характеры обеих, этот "легкий" фэмслэшик имеет все шансы превратиться в БДСМ с жестким доминированием Ди.
Но идею одобряю.
-
-
10.06.2012 в 20:32